Поиск по творчеству и критике
Cлово "ETC"
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 100кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Часть текста: законы преподавали пением, и первая музыка состояла в мелодии слов. Мелодия, будучи душа музыки (подобно как рисунок в картине), состоит из звуков, когда оные, один за другим последуя, составляют приятную песнь. В продолжение времени нужно показалось сим первым и одноцветным чертам голоса придать живости и силы: тогда ко всякому из тех же мелодических звуков прибавили еще по нескольку других, которые, будучи произведены все вместе, содействием своим составили общий приятный звук, и сие назвали армониею. Итак, мелодия представляет слуху приятную, а армония богатую пищу. Первой движение приятно и прелестно действие; движение последней великолепно, а действие восхитительно. Мелодия есть дочь природы, армония от искусства по большой части заимствовала бытие свое. Как первой известно начало, так неведом источник рождения второй. Может быть, какое ни есть звучное тело, или отголоски в лесу, или ветр, между ветвей услышанные, были начальною причиною сообщения нескольких звуков в один общий голос для произведения согласия. Древние греки, у египтян с прочими художествами и музыку заимствовавшие, довели оную до такого совершенства (по свидетельству тех времен писателей), что действие оной кажется нам чудесами или ложью, чудесам соседственною. Они музыку свою разделяли на теорическую, или умственную, на практическую, или исполнительную. Сия последняя разделена была опять на две части — на мелопию и рифмопию, то есть на мелодическую и армоническую. Сие древних греков разделение музыки разделяет весьма естественно и наше народное пение. Мы называем...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: но и служить еще богатою рамою великолепному дому, составляющему картину оной, а потому и не может быть иначе, как архитектурный и симметрический. Но как пространство места позволяет некоторые части оного отделать во вкусе натуральном, то можно ввести по сторонам и некоторые сельские красоты, соединя оные непосредственно с городским великолепием, смягчить живыми их приятностями и круглою чертою холодный прямоугольник архитектуры. Вот задача, которую себе предположил садовый архитектор! а для исполнения оной на деле возможным ему показалось согласить учение двух противоположных художников Кента и Ленотра, оживить холодную единообразность сего последнего, поработившего в угодность великолепия натуру под иго прямой линии, живыми и разнообразными красотами аглицкого садов преобразителя и поместить в одну картину сад пышности и сад утехи. Для достижения сей двойной цели расположил он всю гору перед домом во вкусе сада симметрического и архитектурного на три уступа, которые украсил он гротом, крыльцами, каскадами, статуями и прочая, перемешал оные с зеленью дерев отборных и, приведя всю сию часть горы в движение текучими водами, определил оную живым подножием дому, должествующим одушевлять всю площадь перед оным. И так связал обоих садов свойства, что неприметное их разделение более в плане, нежели в самой вещи, означается. Для сего дела избрал он меньшую сестру симметрии, оставя старшую на троне в Голландии с разорительным ее скипетром, из ножниц состоящим, которыми она, изуродовав мирты, пальмы, даже самый кипарис, превращала деревья в медведей, в пирамиды, в дельфинов и наполнила сады наши зелеными неподвижными уродами, которые стали ни пень, ни дерево. По ее аршинному закону, вдвое...
Входимость: 1. Размер: 100кб.
Часть текста: дневнике“ Н. А. Львова „Какое блаженство стремиться к Италии...“ З. А. Волконская В биографии замечательного русского архитектора, поэта и естествоиспытателя Николая Александровича Львова (1751—1803) итальянское путешествие 1781 года занимает особое место. Оно обогатило его художественный опыт, завершило формирование эстетических вкусов, окончательно определило пристрастия и предпочтения. К поездке Н. А. Львов был подготовлен и своей осведомленностью в вопросах искусства, и обширными знакомствами в артистической среде Петербурга. На протяжении второй половины XVIII столетия в столице России существовала своеобразная итальянская колония, состоявшая главным образом из певцов и музыкантов 1 , — знание Н. А. Львовым итальянского языка, очевидно, способствовало сближению с этим кругом людей, установлению многочисленных дружеских контактов. До Италии, как это уже специально рассматривалось, Н. А. Львов побывал в других европейских странах. 2 Благодаря родственным связям с влиятельными вельможами Санкт-Петербурга он в 1773—1775 годах неоднократно совершал курьерские поездки от Коллегии иностранных дел в Данию и Германию. После окончания военной службы в лейб-гвардии Преображенском полку Н. А. Львов поступил 5 июня 1776 года в Коллегию иностранных дел „в рассуждении знания его италианскаго, французскаго и немецкаго языков“. В ее штате он оставался до апреля 1781 года. С этим периодом в его жизни связана заграничная поездка (также, видимо, курьерская по своим целям) — в Лондон, Мадрид и Париж. Н. А. Львов выехал из Петербурга в октябре 1776-го, а на обратном пути с февраля по май 1777-го года он пробыл в Париже, где встретился со своим двоюродным дядей М. Ф. Соймоновым, одним из приближенных Екатерины II, а также с И. И. Хемницером, сопровождавшим сановника. Русские путешественники...