П. В. ЛОПУХИНУ
Милостивый госу<дарь> Петр Васильевич!
Введенское ваше таково, что я замерз было на возвышении, где вы дом строить назначаете, от удовольствия, смотря на окрестность; и 24 градуса мороза насилу победили мое любопытство. Каково же должно быть летом? Приложа, как говорят, руки к делу, место сие выйдет, мало если сказать, лучшее из Подмосковных. Натура в нем все свое дело сделала, но оставила еще и для художества урок изрядный. От начала хорошего, от первого расположения зависеть будет успех оного. Правда, что возвышение, под усадьбу назначенное, имеет прекрасные виды, с обеих сторон красивый лес, но кряж песчаный и жадный: воды ни капли, и все то, что на возвышении посажено ни будет, будет рость медленно и хило, ежели не взять к отвращению неудобств нужных мер. В новом фруктовом саду, по песчаной горе расположенном, также нет ни капли воды, как и на скотном дворе; на поливку и на пойло должно по крайней мере определить три пары волов в лето, а без хозяина легко выйти может, вместо пользы, одно из двух необходимое зло: или коровы будут без пойла, или волы без кожи.
водопою. Хорошего же колодца иметь на горе никак нельзя, и выкопанный в 12 сажен колодец держит в себе воды небольшое количество, которое скопляется из земли, а действительной ключевой жилы нет, да и быть не может, потому что горизонт обеих побочных речек, да и самой Москвы-реки лежит весьма низко, то, если до хорошей воды доискиваться, должно копать до самой подошвы Москвы-реки, а тогда хотя и будет в колодце воды довольно, но доставать ее будет весьма трудно. Для отвращения всех сих неудобств исходил я все окрестности усадьбы, и знаменитый Брюн насилу мог за мною угоняться. Освидетельствовав обе побочные реки и берега их, кажется мне, что есть возможность оживотворить живыми водами прекрасную, но по сю пору мертвую и безводную ситуацию вашей усадьбы, — в саду и в скотном дворе вашем будут фонтаны, возле дома каскад великолепный, конюшенный двор при воде же текучей построен будет там, где вы его назначили. Словом, прекрасное положение места будет, право, несравненное, все оживет и все будет в движении; по сю пору я признаюсь, что виды романтические составляют без вод мертвую красоту, я говорю, без вод, потому что нижние воды, на которые хозяин имеет только право глядеть, а в деле употребить не может, я <нрзб> считаю.
Все это проверил я на месте, нанес на план и теперь делаю расположение всей усадьбы вообще, которое по возвращении моем представлю на ваше одобрение.
Чрез три дня отправляюсь я во Тверь для окончания подрядов на постройку новоторжских казарм, сообразя план оных с местоположением. Покорно прошу ваше высок <ородие> написать к Игнатью Антоновичу, чтобы меня только не удержали, дабы я успел по конфирмации плана на казармы возвратиться опять сюда и запасти весь материал, для строения нужный.
Примечания:
Лопухину П. В. - 1799 г. (?) Москва. Печ. по рук.: РГИА, ф. 37, оп. 11, № 117, л. 104—105.
Петр Васильевич (1753—1827), князь — государственный деятель, генерал-прокурор Сената, а позднее министр юстиции.
Введенское — имение П. В. Лопухина под Москвой, куда для проектирования усадьбы был приглашен Н. А. Львов.
Брюн — кличка пса Н. А. Львова.
— видимо, И. А. Тейльс (1744—1855), тверской вице-губернатор.